...У Дина перехватывает дух, но его глаза, сияющие, каре-зелёные, расширяются только на миг. Он поднимает руку, чтобы опустить её на руку Сэма, его губы раскрываются, чтобы что-то сказать, и Сэм решает, что с него достаточно. Он хватает Дина за запястье и выворачивает ему руку за спину; он напирает на Дина, пока тот не начинает падать на него. И прежде чем из сладкихсладких губ Дина успевают вырваться какие-нибудь дурацкие, никому не нужные слова, его ртом завладевает Сэм, сцеловывая извинения и отговорки. Он укусами пробивает себе дорогу, терзая острыми зубами полный изгиб диновых губ, пока они не раскрываются перед ним. Он не знает, что означают отчаянные постанывания Дина: боль или возбуждение, — ему плевать. Только одно имеет значение: Дин подчиняется ему, капитулирует. Сдается — по крайней мере, в этом

...- Ну конечно… - впрочем, смазку Сэм выуживает из кармана валяющихся на полу джинсов – он хорошо подготовился к вечеру – и тут же употребляет по назначению. Дин жадно следит за его пальцами, очень жалея, что это не его руки сейчас размазывают смазку по члену брата; повисает на ремне в тщетной попытке освободиться. Сэм следит за ним из-под чёлки, наслаждаясь потрясающе яркой по своей красоте картинкой – чёртов Дин умудряется выглядеть несломленным даже со связанными руками

- Опять забыл следить за моими руками, Сэмми, - хмыкнув, Дин переступает через верёвку и отстраняет брата от себя. – Ты невнимателен, который раз в порыве страсти забываешь обо всём. - Твою мать! - Сэм хватает его за плечи и валит прямо на холодный деревянный пол. Дин, болезненно приложившись спиной, морщится и раздражённо смотрит на Сэма, питаясь спихнуть его с себя, но бесполезно – брат сильнее. – Я тебя за язык не дёргал! Ты сам попросил. Зачем ты это сделал, если не хотел? А если хотел, зачем ты со мной играешь? – в отчаяньи от неудовлетворённого желания он со всего размаху бьёт кулаком об пол

...– Да, так, Дин, так, – шепчет Сэм и вдруг резко тянет его назад, к себе на колени. Одна ладонь Сэма оказывается на животе, поглаживая и лаская, вторая принимается дрочить его член – энергично, грязно и просто здорово. Под таким углом член Сэма входит ещё глубже, и Дин уже не разбирает, что тот бормочет, хотя иногда может различить слова «супер», «как хорошо», «люблю» и «так тесно». Да пофиг, пока Сэм трахает его – размашисто, размеренно, чересчур, как раз так, как и представлял Дин, ещё в самом начале, когда Сэм посмотрел на него в машине взглядом «это-всё-моё-и-сейчас-я-это-докажу»

Но я все-таки попробовал: стал тужиться, напрягать свои мышцы... Даже не для того, чтобы вытолкнуть игрушку из себя, а для того, чтобы почувствовать, каково это, когда в твой анус вставлено что-то, а ты не можешь это ни вытащить рукой, ни вытолкнуть. О, это очень возбуждает, поверьте! Напрягаться, тужиться изо всех сил и чувствовать, что ты не можешь освободить свою задницу от вставленной в нее затычки! И именно это я ощущал сейчас...