17 серия
Ноябрь 2007г. – май 2008г.

В ролях:
Ирина – я, девушка Алексея
Юрка – «Лош@рик!», мой бывший парень
Алексей – мой парень
Екатерина Гусева – медсестра
Константин Хабенский – хирург
Дмитрий Дюжев – охранник для Алексея
Сергей Безруков – охранник для меня
Владислав Галкин – врач «скорой помощи»
Ярослав Бойко – хирург

Немного приоткрыв глаза, Алексей увидел, как все предметы находившиеся в комнате начинали обретать свои цвета. Он нежно прижался к моему телу и натянул одеяло. Было немного прохладно, ведь из открытой форточке веяло прохладой и утренней свежестью, но вставать Лёшке упорно не хотелось. Он смотрел на меня, как я сладко спала, и понимал, что счастлив. У него было всё, чего он хотел: хорошая работа, квартира в Ангарске и девушка, которую он любил больше жизни.

После утреннего секса, мы собирались в гости к нашим друзьям – Люде и Андрею на Средний. Был выходной июльский день. Спустились на лифте. На мне были розовые штаны, тонкая шёлковая розовая кофточка и конечно чёрные очки, а Лёшка в светло-голубых джинсах и белой рубашке. На улице стояла наша машина – белая «Хонда». Где-то в 10:00 мы выехали. Как говориться, кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! На улице был сильный туман.
- Ничего себе туман. Видимость 100 метров, - говорил Лёшка и напряжённо вглядывался в дорогу.
Пока ехали, разговаривали о чём-то весёлом и слушали музыку. Мы проезжали уже Усолье-Сибирское. Ехали примерно на скорости 160 км в час, и вдруг так случилось, что выезжавший из-за поворота КАМАЗ не заметил из-за плохой видимости нашу машину и выехал на встречную полосу. Наша «Хонда» с огромной силой врезался в бок КАМАЗа. Через пару секунд Алексей уже выбирался из машины, у него была ранена левая рука, и белая рубашка уже была в крови. Он подошёл ко мне, но я была без сознания. Взглянув на машину, он понял, что она явно не сможет ехать, вокруг валялись осколки от разбитых фар. Он был просто в шоке и не знал что делать. Проверив у меня пульс, взял меня на руки и пошёл вдоль дороги, надеялся, что кто-то поможет. От шока и волнения он совсем забыл, что можно было позвонить в «скорую». Но как специально по вызову подъехала «скорая» и забрала нас.

Я очнулась, уже находясь в больнице. Ужасно болела голова, и я с трудом вспоминала, как начиналось утро. Рядом со мной не было Алексея, а были два врача, как они представились: Владислав и Ярослав. Измерив мне, давление Влад готовил укол. Мне было противно, но и одновременно приятно, когда он делал укол. Потом они говорили между собой, и я снова увидела, как теперь Ярослав готовил укол - в шприце смешивал разные лекарства.
- Нет, не надо больше, - со страхом и отвращением сказала я.
- Успокойся. Это надо. Это же быстро. Ты должна потерпеть, - пытался убедить Ярослав. Но я лишь сильно разозлилась и не подпускала его к себе. Тогда ему пришёл на помощь Влад и насильно меня держал. Ощущение, которое я испытала, было приятное, но с ненавистью и отвращением, наверное, это сравнимо, если смешать белую краску с чёрной. После у меня забрали сотовый телефон и отвели в палату (как окажется потом, и Лёшку оставят без связи).

Екатерина Гусева увела Алексея совсем в другое место, они долго шли по коридору, поднимались на лифте и снова шли. Они зашли в кабинет. Катя, одевая резиновые перчатки строго сказала:
- Сними рубашку.
Окровавленными руками он снял уже испачканную кровью рубашку. Рана болела, но Алексей ничего не боялся, он думал только обо мне и переживал за меня. Он был серьёзен и говорил только по делу. Катя бесцеремонно и хладнокровно перебинтовала рану на его левой руке. Больше она не обнаружила у него повреждений. Он спокойно сидел на кушетке, находясь ещё в шоковом состоянии, вспоминал об аварии – всё было, как в замедленной съёмке, ему казалось, что время тянулось бесконечно долго. Алексей только на половину был в реальности. А когда он услышал знакомый звук, как у ампулы отломили верх стекла, то он очнулся от воспоминаний и взглянул на всё вокруг с другими чувствами: обстановка навеивала страх, а когда он понял, что сейчас его ждёт укол, то он запаниковал:
- Зачем это? – его глазки с диким страхом, как у ребёнка, смотрели на приближающуюся Катю, и он ждал свою участь. Понимал, что она врач и делала то, что надо, ведь спасать людей – это её работа, но в этот момент ему было очень страшно, словно он один и сам за себя.
Она видела его милым и беззащитным, Кате это безумно нравилось, и она невольно изменилась: грубость, и жестокость характера мгновенно исчезли. Она взяла его за руку и, наклонившись, нежно шепнула ему на ушко:
- Тише, не бойся. Это обезболивающее. Я не сделаю тебе больно, - понимала, что он неадекватен – на него психологически повлияла авария.
От её слов и прикосновений Алексей почувствовал, как резко появилось в сердце обжигающее тепло, смешенное со страхом, и мгновенными импульсами распространилось по всему телу, и внизу живота он почувствовал необъяснимые приятные чувства. Спокойным и расслабленным взглядом, уходящим далеко в своё подсознание, он смотрел в глаза Кати. Сжал в своей руке, её руку в резиновой перчатке – эти ощущения снова напомнили ему, что он в больнице.
- Будешь себя хорошо вести, быстрее вернёшься к Ирине, - она смотрела ему в глаза и улыбалась. – Тебе лучше лечь.
Он послушно это сделал, верил Кате, но и подумать тогда не мог, что она обманула его доверие. И он это понял, когда его со страшной силой клонило в сон, но было поздно.

Снова в мою палату зашёл силуэт в белом халате – это был Ярослав. Я вздрогнула от предчувствия неприятных ощущений.
- Ну что такое? Успокойся, я не буду делать тебе больно, - он мило улыбнулся, подходя ко мне. Его слова мгновенно растворили мой непонятный страх. Он нежно расстегнул мою кофточку, сам разделся. Я понимала, что сейчас будет секс и я, сопротивляясь, грубо сказала:
- Не хочу.
- Тише. Не бойся ничего, всё будет нежно. Я осторожно, доверься мне, - шептал мне на ушко. Я чувствовала его тёплое дыхание. Его слова успокаивали меня. Всего лишь слова, но они очень многое значили для меня. Но их оказалось всё равно мало, для того, чтобы я согласилась с ним, и снова закапризничала:
- Нет, не буду, уйди от меня. Фу, это противно.
Он обнял меня и пытался руками залезть под мою кофточку.
- Я медленно войду в тебя, побуду внутри тебя минут пять и всё. Расслабься, - успокаивал меня. Его голос звучал монотонно и тихо, без эмоций, словно усыплял.
- Нет, никакого секса, - я встала с кровати и подошла к окну. – Ты понял, ничего не будет, - решительно и уверенно в своих словах с раздражением говорила я.
Он подошёл ко мне и обнял сзади.
- Тих, тих, тих, тихо, успокойся, - он это говорил с очень таким нежным и душевным чувством, словно ему самому нравилось, что он делал. Может быть, у него и был страх, то только за меня.
Мгновенно в моём сердце произошёл взрыв, в котором присутствовали разные не совместимые чувства: внутренний жар, холодок страха, немного волнения и в голове всё плыло и ехало куда-то, странный шум и гул раздавались в голове. Я резко повернулась к нему, для меня было важно поймать в этот момент его взгляд, увидеть и разгадать в его голубых глазах что-то новое и загадочное.
- Всё будет хорошо. Тише, - он говорил нежно и снова как бы усыплял. Он смотрел мне в глаза, и его взгляд был серьёзным и одновременно нежным, проникающим в глубину моей души, и уже под кайфом наслаждения, словно пьяный взгляд. Один лишь взгляд околдовывал меня, его взгляд был серьёзно-таинственный, как у настоящего врача, когда видишь только глаза. Его слова окончательно успокоили меня, расслабили