Танька вскочила, как ошпаренная, и завела руки за голову. Ее сиськи выпятились вперед и выпирали из лифчика, из прорезей торчали длинные мясистые соски. Я быстро встал на колени. Хозяин обошел нас, осматривая. Потом резко рванул Танькин лифчик, сказав, что эта фигня лишняя. Лифчик лопнул и отлетел в сторону, обнажились шикарные, мои любимые, тяжелые сиськи. Хозяин с удовольствием полапал их, взвесил в руке, и резко крутанул сосок. Танька взвизгнула от боли, зашипела, но руки не свела. - Дааа, вымя хорошее. - и запустил руку в моей жене в пизду, - Да ты течешь, как сука! Тебе, блядина, нравится, когда тебя чмырят на глазах у твоего пидора? Отвечай, тварь! - Да, Господин, очень нравится... - по голосу Таньки я слышал, что она на грани оргазма

На пол полетела блузка а за ней и юбка. Она стояла перед ними в одних туфельках, колготках и лифчике. Трусиков на ней не было. Она начала сопротивляться, тогда один схватил её за сиськи и сжал так, что она заорала.

Она уже освоилась на нем и, не теряя времени, взяла его ладонь, положив её на голую ляжку сама, поднимая, гладя, себя его рукой, направила выше и выше к взмокшей п**де, такой горячий, первый у парня путь, к заветному, желанному, женскому, местечку. Артур весь вспотел и так напрягся, он даже боялся пошевелить рукой в тот момент. Лена, оторвалась от него, тяжело дыша. Ты такой страстный я так хочу тебя Артур. Лена говорила это скорей для себя, ну чтобы и парень не погас, и бодрился, что это еще не предел мечтаний. Лена просто, захватила футболку, мальчика и потянула, в верх, он поднял руки поняв что надо, ей.

Начать рассказ я бы хотел с объяснения слова "блядво". "Блядво"- это мужская форма слова блядь (так меня назвала моя девушка, когда услышала следующее ниже).
По окончании десятого класса родители отправили меня в летний лагерь. Я ехал в лагерь с твердым намерением потерять девственность, так как в моём возрасте 16 лет оставаться девственником просто стыдно уже. Всё складывалось как нельзя лучше: я попал в отряд где были самые лучшие девчонки во всём лагере; вожатые (обе блондинки) просто супер; конкуренция была не сильна; так что всё зависило только от меня. Я решил что терять мне нечего и начал действовать.

Ирина долго не могла отвести взгляд от рисунка. Сидя на своем рабочем месте, она рассматривала нарисованную простым карандашом фигуру голой женщины, стоящей на четвереньках, на ее шее красовался ошейник. Художник очень грамотно отобразил покорность и похоть нарисованной рабыни: поза, выражение глаз, призывно полуоткрытый рот - все говорило о том, что женщине это нравиться, и что она вожделеет грубого сношения и вот-вот его получит. Тридцатипятилетняя Ирина никогда не думала, что может так быстро возбудиться всего от одного рисунка, хотя ее частенько интересовали и волновали подобные темы, правда себе она в этом никогда не признавалось, объясняя это свое "ненормальное" влечение чисто академическим интересом.