Мы разговаривали редко, т.к. водиться с девчонками было, неприлично, засмеяли бы. Когда мы нечаянно касались коленями или руками, то тут же отстранялись друг от друга, а по моему телу пробегала дрожь. И еще долго после этого я ощущал прикосновение мягкого, нежного, теплого тела. Вожатые у нас были 20-ти летние студенты. Тогда они нам казались очень большими и взрослыми. Вожатая Света отличалась редкой красотой. Одежду она носила обтягивающую, подчеркивающую ее формы. Мальчишки с открытыми ртами смотрели на нее, когда она на берегу раздевалась для купания. Нашим взорам представали гладкие плечи, стройные ножки, упругие груди и попка. Я глазел со всеми вместе, и часто замечал неодобрительные взгляды Оли. В душе моей были смятения: кто мне больше нравится: Оля или Света.
Смена подходила к концу. В прощальный вечер нам устроили дискотеку (тогда танцы). Зрелище смешное: мальчики на одном конце танцплощадки, девочки на другом. Девочки иногда танцуют друг с другом, но танцевать мальчику с девочкой было не прилично. Но в конце концов (все-таки последний вечер) первое стеснение прошло, появились пары противоположных полов, и я дерзнул пригласить Олю на медленный танец. Скромно опустив ресницы она пошла со мной в центр площадки. Ее маленькие нежные руки лежали на моих плечах, я ее обнимал за талию. Под тканью ситцевого платья я чувствовал тепло ее тела. В то время (как, наверное, и все мальчишки, кто раньше, кто позже) я часто ночами грезил эротическими мечтами. Во дворе от старших я уже узнал достаточно о сексе и онанируя, мой член уже начал испускать сперму. Так вот, танцем мы с Олей, ее упругие груди прижимаются к моей груди, под пальцами мягкость округлых бедер, в общем, мой член начал вставать. От неудобства и стеснения я не знал, куда деваться. Но Оля, почувствовав, что что-то твердое трется о ее лобок, прикрыв глаза, нисколько не смутившись, начала делать тазом чуть заметные вращательные движения. Ей доставляло видимое удовольствие то, как я на нее реагирую. Но танец окончился. Весь раскрасневшийся, я пошел в свой кружок к ребятам (хорошо, что хоть у меня была майка навыпуск), успев напоследок шепнуть ей, что увидимся после отбоя у беседки.
И вот темно. Я сижу в беседке и не знаю: придет ли Оля, а если и придет, то что мы будем делать. Раздалось легкое шуршание, и рядом со мной села Оля. Лунный свет струился по ее волосам, кожа казалась молочно-белой и светилась. У нас завязался сначала неловкий от общего смущения разговор. Но постепенно мы разговорились о школе, о лагере, да и вообще о жизни. Я постоянно думал, что предпринять (уже тогда я понимал, что глупо так просидеть и проболтать все ночь напролет). По ее глазам я видел, что она ждет от меня каких-то действий. В общем я, наверное, так ни на что бы и не решился, если бы она не сказала, оборвав себя на полуслове, чтобы я поцеловал ее. Я наклонился к ее лицу: глаза прикрыты веками, губы чуть приоткрыты и влажные. Я прислонил свои губы к ее (это мой первый поцелуй, и я не знал, как это нужно делать). Внезапно ее язычок проник и начал двигаться у меня во рту (вот я удивился). Я тоже начал шевелить своим языком, короче, приноровился: я облизывал ее губы, покусывал, просто нежно целовал. Мои руки ласкали ее плечи, шею, начали спускаться к груди. Вдруг на аллее послышались какие-то шаги и голоса. В один миг мы сорвались с места и скрылись в кустах. В беседку села какая-то компания (наверное, вожатые). Пришлось нам искать другое место. Мы пошли на берег речки. Там стояло строение (душевая, раздевалка, и сарай с инвентарем и небольшим сеновалом). Было темно, на ощупь открыли дверь в сарай, пробрались, сели на душистое сено и начали продолжать прерванные ласки. Внезапно мы вздрогнули от какого-то звука: в сарае мы были не одни. Зажегся тусклый свет от небольшой лампочки, и нашим глазам открылась такая картина: на раздетом вожатом Михаиле сидела верхом Света (это она протянула руку и включила свет, а до этого они сами в испуге притаились). Она была растрепана и тоже совершенно обнажена . Щечки раскраснелись, соски торчат и сильно припухли. Кругом валялась разбросанная одежда. Мы представляли собой тоже интересное зрелище: я весь взлохмаченный и смущенный, Оля ошарашенная, с расстегнутыми верхними пуговицами платья.
Миша крикнул, чтобы мы пошли вон. В испуге мы уже хотели было убежать, но Света с лукавой улыбкой сказала:
- Почему это, пусть остаются, посмотрят. Меня это сильно возбуждает.- и она сделала несколько покачивающих движений. Махаил издал неопределенный звук.
- Мы их поучим, - не унималась Света, -ведь это у вас в первый раз?
Я невольно кивнул, и Оля тоже, правда добавив, что целовалась с мальчиком из 10-го класса.
- Ну, ты уже значит опытная, - резюмировала Света, - а вы мне оба нравитесь.
- А пиписька у тебя есть, спросил Михаил меня.- Я в смущении не знал, что ответить.
- А это я сейчас сама узнаю, а ты займись девочкой.
Света привстала с Михаила. Из ее щелки вывалился огромный член Михаила, который все это время был внутри ее. Я посмотрел на Олю: у нее от изумления широко раскрылись глаза.
- Нравится? - с нескрываемым самодовольством спросил Миша,
- Ну, иди сюда.
Оля, как загипнотизированная, на четвереньках поползла к нему. Его руки перевернули ее на спину и начали снимать платье, туфли. Под платьем не было лифчика. Одним движением, задрав ей ноги, Михаил снял с нее трусы и припал лицом к ложбинке.
Руки Светы уже полностью раздели меня и теперь ласкали мое тело, ее губы целовали меня, касались шеи, груди, живота. Я был в каком-то коматозном состоянии, плохо соображал. Член мой уже давно был в возбужденном состоянии. Внезапно он весь погрузился во что-то теплое и влажное: это Света взяла в рот. Она начала посасывать его, облизывать, гладить руками мои яйца. Я до сих пор не пойму, почему я тогда не кончил сразу в ее кругленький ротик, плотно обхватывающий буковкой "О" мою головку, на ее пухленькие губки, видимо я был шокирован обилием нахлынувших на меня новых впечатлений. Я услышал стон. Это Оля получала удовольствие от языка Миши.
- Поставь ее раком , пусть смотрит, как надо орудовать языком, - сказала Света Мише, выпустив мой член изо рта, но не переставая ласкать его рукой. Миша легко приподнял Олю, перевернул и поставил на четвереньки лицом к нам, а сам начал вылизывать ее сзади. В глазах Оли было мало смысла, ее взор бал затуманен разливавшейся по ее телу негой. Но она смотрела, как мой член то исчезал, то появлялся во рту Светы.
- Тебе приятно?- спросила она меня, зная ответ наверняка. Я не смог ничего ответить.
- Теперь ты знаешь, какое удовольствие можно получить от женщины, но и ты должен поработать.
Она легла на спину , и раздвинув свои точеные ножки, взяла руками мою голову и притянула к своей пещерке. Прямо перед своим носом я увидел аккуратненький треугольничек курчавых волос и почувствовал одурманивающий приторный запах ее тела. Ее тонкие, с аккуратно наманекюренными ногтями, пальцы раздвинули половинки сочных губок. Я увидел розовую мокрую дырочку, оставшуюся после проникновения большого члена, а над ней набухшую горошинку. Она начала ласкать ее, засовывать пальчики вовнутрь и постанывать от удовольствия. Ее запах одурманивал меня. Я облизал ее мокрые пальцы, потом провел языком по всей раскрытой сочащейся мякоти. Дотронулся языком до горошины: тело Светы выгнулось, ее руки еще крепче схватили меня за волосы и прижали к лону любви. Я начал лизать, посасывать, кусать этот божественный бугорок, который, как я понял доставлял моей партнерше наслаждение. Я покусывал губки, засовывал язык поглубже в дырочку. Потом она начала подталкивать меня , чтобы я поднялся повыше и лег на нее. Я подчинился, стал целовать ее в губы, покусывать соски. Света нащупала рукой мой вставший член, несколько раз открыла и закрыла головку, и направила его в свою щелку, схватила меня за попу, обхватила ногами мой таз и притянула к зебе. Я почувствовал, как мой пенис погружается во что-то теплое. Пещерка Светы так и сочилась от наслаждения, она была у нее маленькая и упругая. Я встал на колени и вытащил свой член наружу а потом с силой затолкал его как