Это было на майских праздниках в этом году. Меня пригласили Макс с Наташкой на дачу. Они мои давние друзья. Не долго думая, я собрался и приехал, благо в городе делать было не чего. Там меня встретил небольшой уютный домик. Так как приехал я поздно, то мы попив пивка, улеглись спать, решив перед этим, что завтра Макс сгоняет с утра в город, а я, как профессиональный строитель, покрашу им забор.
Семейное гнездышко у них в спальне, а меня положили на первом этаже. Проснулся я около восьми. Спать не хотелось. Я сладко потянулся, хрустнули суставы. И тут моего слуха донеслись звуки какой- то возни, невнятные голоса, смешки. Двое уже проснулись, подумал я.
На короткое время шум стих, а затем моего слуха донеслись ритмичные поскрипывания деревянного основания ложа любви, характерные только для вполне определенного рода занятий. Потом к этим звукам присовокупилось прерывистое дыхание и сдавленные стоны. Трахаются, с завистью подумал я и представил себя на месте Макса. Наташка мне нравилась. Определенно. Среднего роста, с задорными и веселыми глазами. Никогда не унывающая. Подвижная, словно ртуть. «Ещё» – услышал я тихий, но ясный возглас Наты. Но тут всё стихло, звуки прекратились, и через короткое время из комнаты послышались шаги. Я, дабы себя не обнаруживать, ну типа, что я всё слышал и знаю, прикрыл глаза и незаметно для себя, пока Макс собирался на электричке в ближайший городок, за обещанным, с вечера, мясом на шашлык, заснул.
Снова я проснулся от хлопка закрываемой входной двери. Вспомнив давешние звуки, я заулыбался. Тут на пороге появилась хрупкая Наташина фигурка в легкомысленном коротеньком халатике голубого цвета. Вот те на. Знатная картинка. Ни дать ни взять, а-ля школьница. В глазах горели шальные огоньки, лицо задорно сияло. Её настроение мгновенно передалось и мне.
– Подъем!... Доброе утро! – закричала Натка задорным звонким голосом. И после короткой паузы:
– Всем встать, – и опять повторила – всем встать!
– А кому всем- то, – услышал я свой недоуменный голос.
– А вот всем. Всем кто может встать, или у кого может! – голос торжествующе дурашливо- мажорно гремел.
Подбежала, сорвала с меня одеяло и скомандовала:
– Марш умываться.
Когда я умытый вернулся, то обнаружил Наташку в своей постели. Одеяло натянуто по самое лицо. Рядом в кресле валялся ненужной тряпицей голубой халатик. Наташкино лицо выражало бурю задора и желания с небольшой примесью испуга – а вдруг я не приму игры. М да. Попробуй не прими. Ведь я сам всегда её хотел. А тут на тебе, готовое, на блюдечке. Такая картинка и мертвого поднимет, не то, что молодого кобеля. Подойдя к дивану, я откинул одеяло, под которым обнаружил голенькую Наташку. Стройное тело, красивая и упругая грудь небольшого размера. Руки сомкнулись на лобке. Картинка та ещё. Совершенно не двусмысленно мне давали понять, что будет дальше. Пока я стягивал с себя трусы, Наташа протянула ко мне красивые, картинно изломленные в порыве страсти руки:
– Иди ко мне, – сказала она. Её лобок при этом открылся, и я увидел, что Ната вовсе не голенькая. Точнее, не совсем голенькая.
Оказывается, её руки скрывали не лобок, а трусики. Но такие крошечные. Малюсенькие. Размером не белее спичечного коробка. От этого миниатюрного клочка материи вверх к бедрам тянулись в разные стороны две тоненькие ниточки. От такой умопомрачительной картины у меня тяжело забухало сердце, член моментально встал. Когда я снимал трусы, он еще лежал. А когда ложился, он уже стоял колом и звенел будто рельс. Вот это боеготовность! – гордо позавидовал я себе.
Далее, всё развивалось со скоростью урагана. Никакой прелюдии или предварительных ласк. Мы и так были не просто готовы, а полны нетерпимости. У меня понятно – утренняя эрекция, самая стойкая, а Наташка недотраханная. Жажда секса нас переполняла. Мы бросились друг на друга, как самые голодные и ненасытные. Наши тела сплелись. Кто стянул с Натки трусики, я или она, не помню. Все как в тумане. Буря страсти! Мы сплелись в немыслимом танце тел. СТРАСТЬ! И ничего более.
Первая четкая картинка. Я на Наташке. Она на спине. Ножки раскинуты в стороны.
Мой член, с надетым, шаловливыми умелыми девичьими пальцами презервативом, входит в её лоно. Из её груди вырывается сдавленный стон... Все- таки, чертовски приятно первый раз входить в женщину. Тем более, такую обалденную. Ощущать, как головка раздвигает стенки влагалища, и при этом испытывать неописуемое чувство щекотки и блаженства, сосредоточенного на самом конце члена. А головой при этом осознавать, что ты только что вошел, ещё даже не полностью, в такую прекрасную и желанную женщину. Молодую, сочную, аппетитную. Которую всегда хотел. Но было нельзя. А тут внезапно оказалось – можно.
Я начал движение. Она подалась мне навстречу. И почти сразу глубоко задышала. У неё оказались крепкими и сильными мышцы влагалища. Она меня ими крепко сжимала. Там. Внизу. Её попка при этом ходила ходуном. Подкидывала она меня чуть не до потолка. Столько страсти я ещё не встречал. Все- таки, как приятно иметь женщину, которая этого хочет сама. Буря ни с чем не сравнимых эмоций. Вот мы уже на пике. Она громко стонет в такт толчкам моего члена. Вот и финал. Она вся напряглась, сильно сжала и напрягла ноги и с громким стоном кончила. Расслабилась и откинулась на подушку. Лоно стало мягким и податливым и очень нежным. Член как будто в мягкое приятное масло входит. Я вышел из Наташки и положил стоящий колом член на её нижние губы. С полминуты полежав, я снова направил дружка туда, где ему стоячему и должно быть. И странное дело, я ведь всего тридцать секунд, как вышел из этого влагалища. Я же там был! И не просто был, а получал наслаждение. А вот теперь снова вхожу, как будто это другая женщина. Ничего слабого или ватного нет. Её киска снова плотная, упругая, желанная.
Я сразу начал делать, своим 18 сантиметровым упругим членом, размашистые, с большой амплитудой толчки, прижимаясь яйцами к её мокрой пизденке. Она уже кончила, и я заботился только о себе. Когда я с неимоверным наслаждением кончил в её лоно она попросила меня не выходить. Так и задремал я на ней с членом внутри. Когда проснулся, то обнаружил, что член полулежит, находясь в её прекрасной девочке. Я стянул наполненный спермой презерватив,а руку положил сверху на её грудку. Ладонь рефлекторно сама сжала Наташину сисечку. Она тоже проснулась. Мы посмотрели друг на друга и счастливые заулыбались.
– А ты хороша в постели.
– Это ты хорош!
– Ты обалденная девчонка.
– В чем?
– Во всём.
Конкретно.
– У тебя очень красивые грудки, несравненные ни с чем стройные ножки, нежное лоно, сладкая киска. Голенькая. Красивой формы попка. Я обожаю смотреть и прикасаться к тебе.
– Как красиво ты говоришь. Приятно слышать о себе такое.
– А Макс, что, разве тебе этого не говорит?
- Говорит и что с того?
- Меня мучает совесть. Это не хорошо!
– Хорошо, нехорошо. С него не убудет, не бойся. И вообще! Ты за него сильно не переживай. Он своего не упустит!
– Так ты знаешь о его похождениях?! И спокойно об этом говоришь?
– Я знаю всех или почти всех его шлюх.
Я наслаждался моментом. Этой полубогиней- женщиной. Принцессой. Девушкой моего друга. Для которого она привычная дырка, куда можно утром сунуть член и снять синдром спермотоксикоза... Я наслаждался прикосновением к её нежной коже, сладкими изгибами тела. Мой нижний друг несильно раскачивался в стоячем положении. Наташка это заметила.
– Я хочу посмотреть его, – встала на колени задом ко мне, наклонилась к члену, и поцеловала его.
– Спасибо милый. Ты такой хороший. Я люблю тебя. – и это всё к нему, моему малышу.
Затем провела язычком по головке, развернулась, перекинула ногу через меня и стала натягивать гондон на мой, вновь вставший член. Потом села верхом на него. Сачка началась. Впрочем, скакала она не долго. Больше она двигала тазом взад- вперед, сжимая влагалище и теребя пальчиками свой клитор… И вот уже она громко стонет,
