Алекс "Сожженные пустыней"
Жаркое солнце палило нещадно. Ноги проваливались в горячий песок, оставляя маленькие следы, которые тут же ветер превращал в равнину. Аасим нес на своих руках 14-его брата. Вода давно закончилась, и жажда сжигала изнутри. Аасим лишь изредка смачивал пересохшие губы брата влагой своего поцелуя. Пустыня делала свое дело, она изматывала, превращая людей в обветшалые скелеты, и иногда песок становился их могилой. Аасим шел все медленней, его голые ноги подкашивались и раскаленный песок обжигал коленки. Ноша на его руках становилась все тяжелее, но сил на предательство уже не оставалось, и он нес.
- Аасим, я хочу домой — вышел из забвения Шари.
- Нет у нас больше дома. Артаки напали на нашу деревню и всех порубили, - при воспоминаниях у старшего, наверно навернулись бы слезы, но влаги не было, - я обещал отцу увести тебя подальше от дома.
- Как думаешь, они живы?
- Когда мы уходили, нам в след смотрел отец.
И вновь мирная пустыня погрузилась в молчанье. После долгих изнурительных дней, путники прилегли на обдувавший ночной прохладой песок. Братья шли уже несколько дней, Аасим не позволял младшему остановиться, предполагая, что погоня неизбежна. Но уже трое суток их никто не трогал, кроме теплого муссона, обдувавшего их плечи.

Ночь наступила, пустыня превращалась в мирную колыбель. Ветер тихонько убаюкивал мальчишек и небо усыпанное звездами накрывало их уставшие тела.

«Окунулся в огонь» так показалось Шари, когда утреннее солнце стало разогревать тело. Аасим уже встал и всматривался в даль.
- Это мираж — спросил подошедший к брату Шари.
- Не знаю, надеюсь, нам повезет хоть раз за эти дни и это окажется взаправду.
- Пойдем, проверим.
- Пойдем — согласился Аасим.
Они подходили с опаской, боясь спугнуть наваждение. Но с каждым шагом, с каждым пройденным метром их мираж превращался в каменные стены большого города. Уже на бег срывались усталые ноги, Аасим за руку тащил спотыкавшегося брата.

Город открыт, каменные стены служили защитой, но не от людей. Они не позволяли проникнуть ветрам, несущим песок на чистые улицы Албака. Распахнутые ворота встречали гостей и страшили врагов своим величием. Никем не замеченные, никем не остановленные они шагнули из мира пустынной тишины в суету города. Десятки лавочек, сотню людей торговали, покупали. Крик раздавался со всех концов огромной площади, ударялся о стену и фонтаном устремлялся в высь.
Аасим прижимал к себе брата, боясь упустить его в этом потоке людей.
- Что мы здесь будем искать, - спросил Шари.
- Для начала постоялый двор, - ответил Аасим и потянул брата в сторону узких улочек. Дома липли друг к другу как новобрачные и не спешили открывать свои двери для гостей.

- «Приют странников», - прочитал Аасим вывеску, - думаю нам сюда. Попытаемся?
- Давай, попробуем.
Шари шагнул к двери, и красное дерево отразило в себе стук. Щелканье замков, лязг цепочки и дверь со скрипом открывает лицо хозяйки.
- Что вам здесь понадобилось, оборванцы? - спросила женщина в ярком фартуке, с полотенцем в руках.
Шари подался назад от резкого напора. Аасим же вступил вперед, закрывая брата спиной.
- Нам бы ночлег и немного еды, милостивая хозяйка, - Аасим чуть склонился, произнося эти слова.

Действительно, мальчишки выглядели не лучшим образом. Когда-то красивые рубахи были разорваны.
Парень повыше оголен по пояс, его рубаха защищала голову младшего от палящего солнца. Из-под штанов Шари выглядывали босые, обожженные ноги, с намотанными на них тряпьем, наподобие ботинок. Брюки старшего превратились в шорты и открывали красные коленки. Эти наряды отпугнули бы любого почтенного человека, а нищета приняла бы за своих.

Аасим подался вперед, остановив уже было закрывавшуюся дверь.
- Прошу вас, я буду работать всего лишь за еду, - он взглянул внутрь. Бедно обставленная холл, деревянные стулья и стойка были его украшением. Из-за стойки появилась лохматая голова, и мальчонка любопытно уставился на путников. - Не ради себя, прошу ради брата. У вас ведь сын, вы б отдали его на погибель улице.
- Будешь выполнять самую сложную работу, - хозяйка посторонилась, впуская мальчишек, - зовите меня госпожа Заргея. Твой брат будет принимать посетителей, и отводить их в покои, я не потерплю нахлебников. Спать вас положат в кладовой это единственное подходящее место. Там же возьмете одежду, нечего на людях показываться в сраме.
Она подошла к стойке, за которой, уже не прячась, стоял мальчишка лет 15-ти. Осмелевший Шари подошел к нему и протянул руку, представляясь.
- Шари.
- Наим, - ответил сын хозяйки, неуверенно пожимая вытянутую ладонь.
- А это мой брат – Аасим, - сказал Шари, указывая на рядом стоящего брата, с которого Наим не сводил глаз.

Высокий, 16-ти летний мальчишка притягивал взгляд не только девушек, но взрослых, умудренных жизнью мужчин. Короткие, каштановые волосы и чистые, светлые глаза придавали ему беззащитный вид.
Они разместились в маленькой кладовой, разобрав хлам, Шари обнаружил хлипкое ложе. И как только Аасим ушел служить хозяйке, Шари погрузился в сладкий сон.
Аасим вышел из кладовой и сразу оказался в зале. Посетителей было немного, постояльцы не спеша, ужинали за дубовыми столиками. Их обслуживал сын хозяйки, иногда чередуясь с замученного вида девушкой.
Белокурый мальчонка, любопытными глазенками шарил по нарядам вновь вошедших мужчин, кто-то приходил с дамами, но Наим не обращал на них внимания. Взгляд то и дело останавливался на широких ремнях военных, зашедших отдохнут от трудового дня. И лукавая улыбка при виде красивых мужчин, озаряла лицо Наима.
Взгляд Наима упал на появившегося брата Шари, и он тут же очутился рядом.
- Привет, как вы устроились, - спросил Наим, сверкая двумя серыми обелисками.
- Хорошо, Шари прибрался в отведенном нам месте и, засыпая, свернулся калачиком. Все же лучше, чем на жарящем песке.
- Мама передала тебе указания, целый список.
- Ничего, я справлюсь.
- Сначала приберись на чердаке, что делать дальше я потом скажу.
«Буду давать ему указания по очереди, - подумал Наим, - чтобы почаще видеться с ним».
- Я подойду, когда закончу.
- Наим помоги мне разнести пиво, - раздался крик Заргеи.
Аасим тихо растворился в тени полусобки, спрятавшись от гневного взора хозяйки.

День подходил к ночи, а Заргея не собиралась отпускать Аасима. Он сделал уже всю работу, но она находила новые задания. Как будто нарочно не давая приблизиться Наиму к работнику.
Проснувшийся Шари тоже был привлечен к труду. Открывая двери, он склонял свою голову, приветствуя гостей и взяв у них сумки, провожал в отведенные им покои.
- Я не чувствую ног, - произнес Аасим, приседая на хрупкое ложе. Тихий скрип под ним заставил вскочить, уступая место младшему.
- Ложись, я смажу твои ноги.
- Я лучше на полу, так надежнее. - Аасим вытянулся на полу, сняв с себя рубаху и штаны.
- Что это? - спросил Аасим брата, указывая на баночку в руках Шари.
- Это масло, взял с кухни.
- Полагаю, без ведома хозяйки. Опять за свое, - Аасим даже сел от возмущения. Ему не раз приходилось воспитывать брата, - я надеюсь, здесь ты не будешь воровать.
- Не беспокойся, за меня тебе не придется краснеть.
- Учти, нам больше некуда идти.
Под ласковыми движениями рук краснота немного спадала. Масло успокаивало боль, смягчала движения, оставляя гладкие следы.
В дверь тихонько постучали, не дождавшись ответа, в проем заглянула лохматая голова Наима.
- Я вам принес ужин.
- Поставь на пол, - скомандовал Шари, не отрываясь от увлекательного массажа, - составишь нам компанию.
- С удовольствием, - согласился Наим и плюхнулся рядом с Шари.
Наим пытался отвести взгляд от манящего голого тела Аасима, красноватые коленки блестели и буквально просили прикоснуться к ним.
- Можно и я попробую, - не выдержал такого зрелища Наим.
- Да, макай пальцы в масло и просто гладь сверху вниз.
Наим обмакнул пальцы в теплое масло. Он узнал мамины запасы, но считал, что они впервые пошли на пользу.
Прикосновения к коленкам, легкое подрагивание Аасима и густые капли масла стекают по икрам ног.
- Мне вообще-то уже полегчало, - проявил легкое сопротивление Аасим.
- Нет уж, теперь мы тебя всего измажем, - поставил диагноз "доктор" Шари.
- И плечи полечим, они тоже шелушатся, - углубился в врачебное дело Наим.
Массаж был закончен, Аасим уснул,