Родителей у Томы не было. Мать исчезла неизвестно куда сразу после её рождения, а отец, взявший на себя воспитание дочери, погиб в Афганистане. Как раз в последний год, незадолго до вывода войск. Да и не видел он никогда дочки. Узнав, что его девушка, которую он оставил беременной, уходя служить, бросила ребёнка и скрылась, он просил мать взять внучку к себе. И погиб.
От отца в наследство Тамарке достался живой характер, хитрые глазёнки-угольки и улыбка вредины-проказницы. Пухленькая симпатичная мордашка, очаровательные пухленькие губы, зажигательный, иногда притворно-недовольный взгляд. Девочка росла порядочной и застенчивой, держалась подальше от дурных компаний и прочего, но всё же любила поболтать на уроках и пошалить с подружками, за что, бывало, получала в дневник "неуд". Тут был повод бабуле поворчать, попричитать на судьбу, на бедную жизнь, небольшую пенсию, на которую жить трудно. И заявить внучке, что ничего с неё не выйдет.
Ей было 14 лет, но выглядела она за счёт маленького роста и детского личика на год, как минимум, младше. Да вообще с виду она была просто ребёнок. Стройное худенькое существо с симпатичным детским личиком и невысокого росточка. На вид скромная, как говорится, сразу видно, что отличница. Но, тем не менее, можно было бы назвать её иногда и воображулей.

В этот же день бабушку было не узнать. Стоило ей услышать про двойку (тоже мне, катастрофа!) , как в ход пошли слова о том, что хватит валять дурака, на одну пенсию не проживёшь, и пора бы ей тоже зарабатывать деньги. Почему-то всегда Тамара боялась, что бабуля рассердится и выгонит её на улицу, в детском воображении эта угроза представлялась реальной, хотя вряд ли бабушка вообще была способна даже о таком подумать. Но Томочка верила в это, а другого не боялась. Питались они скромно, хотя не голодали, одевалась она тоже не шикарно, так что лишение чего-либо такого Тому не беспокоило. Только боялась остаться без крыши над головой: А потому всегда слушалась бабушку, боясь наказания.
В тот день, покричав как будто для виду, бабуля вдруг приказала ей снять школьную одежду, одеть старый, а потому уже очень короткий халатик и пройти сесть на стул посреди комнаты, лицом к светильнику. А дальше откуда-то притащила непонятно как появившийся в доме фотоаппарат и стала фотографировать её с разных точек. Затем оделась и ушла, предварительно позвонив кому-то и договорившись о встрече.

Пришла бабуля через час, по-прежнему недовольная и ворчащая, но всё же немного оттаявшая и явно удовлетворённая чем-то, наверное встречей. Было ещё не поздно, но внучке было приказано лечь на пару часов поспать. Не желая сердить бабушку, Тамара улеглась и заснула.
Проснулась она от шелеста пакетов и бумаги. Бабуля в зале разворачивала какие-то покупки, видимо одежду, потому, что пахло глаженым бельём и новыми "трикотажными" запахами. Тома вышла из спальни.
- Иди, поешь, скоро у нас будут гости, надо ещё помыться и переодеться успеть. Пока волосы высушишь, пока то, пока сё...
На столе лежали, можно сказать, деликатесы. Правда, в основном "лёгкая" пища. Фрукты, бутерброды, шоколад. Было довольно приятно подкрепиться тем, что нечасто появлялось у них на столе, а уж в таком количестве вообще, наверное, первый раз.
- А теперь пошли в ванную, - позвала бабушка и пошла вместе с ней, хотя уже давно не сопровождала Тому в это место, не ребёнок ведь. Но, на сей раз, бабуля тщательно следила за тем, насколько хорошо моется её внучка, и даже взяла мочалку и, ворча в ответ на слабые внучкины протесты, стала сама тереть её, особенно придавая значение областям между ног, подмышкам. Затем сама же так же тщательно вытерла Тому полотенцем, сушила ей волосы, когда они высохли, приказала сделать из них тугой клубок на голове, да сама помогала, чтобы заплести очень крепко. Так крепко, что Тамара даже пару раз вскрикнула. Бабушка ответила на это необычно грубо, терпи, мол, надоела ты мне со своими двойками, у неё самой терпение, мол, уже лопнуло. Невероятно, но бабуля проследила и за тем, чтобы Тамара накрасила себе ногти на руках и ногах, предварительно тщательно их обработав. А затем указала внучке на одежду, только что купленную в магазине, и проследила, чтобы та оделась особенно аккуратно. Потом спровадила её в другую комнату, напоследок заметив, чтобы не измялась и соблюдала чистоту. Тамара села и стала ждать в полном неведении.

Через некоторое время пришли гости. Точнее, это был, по-видимому, один человек, как решила Тома по раздававшимся голосам. Бабушка обхаживала пришедшего, была в разговоре весьма обходительна, нахваливала внучку. Она и умненькая, и красивая, оказывается, вот только двойку опять получила, а потом добавила, вы же сами видели. "Кто где меня видел? - прикинула Тамара, - странно". Затем гость поинтересовался, где она сама, такая славная? Раздался звук открываемой двери, вошла бабушка и деловым тоном позвала:
- Тамара, пошли, на тебя хотят посмотреть. - Девочка робко встала и несмело вышла к гостю. Зачем-то бабуля наказала ей быть перед гостями обутой в туфельки, которые Тома едва и не забыла нацепить, когда её позвали.
В комнате на диване вальяжно сидел элегантный мужчина самоуверенный, мощного телосложения, и оценивающе поглядывал на неё, худышку, робко застрявшую в дверях. Она прошла по жесту ладони бабушки и встала прямо перед ним, а он всё её рассматривал.
- Ну-ка, покажись. Хм, ничего, - она опустила застенчиво глаза, и щёки её залились румянцем, - Ладно, добро, сойдёт. - Было видно, что гость торопится быстрее уйти. Но уйти он собирался явно не один. Затем заговорила бабушка:
- Иди, одевайся на улицу, мы тебя ждём. Поедешь, прокатишься, составишь молодому человеку компанию. Только куртку одень и всё, в машине не замерзнешь.
- У меня тоже не холодно, - процедил гость, - скорее даже будет жарко.
Тома пошла одевать куртку. Сквозь шуршание одежды она улавливала отдельные, доносившиеся с кухни фразы.
- Вы уж поосторожнее с ней, не бейте. Незнакомец презрительно хмыкнул: - Её нельзя бить? - А потом также небрежно бросил, - Да ладно, разве что небольшой урок преподать, чтоб была послушной девочкой.
Предложение поехать с незнакомцем куда-то, а тем более слова о том, что её могут побить, взволновали и немало напугали Тамару. Страх сделал её движения скованными, шаги несмелыми.
Ещё раз оглядев бедняжку, послушно ждавшую его в коридоре, незнакомец отстранился, пропуская её вперёд себя к выходу, а затем деловито, не посмотрев на бабулю, переваливающейся походкой вышел вслед. Спускаясь по лестнице, обронил:
- Не дрожи, будешь меня слушаться, ничего плохого тебе не сделаю. Но лучше меня не злить. Я и так сегодня чересчур злой, ты и так попалась мне не в добрый час, так что не раздражай меня больше!
Девочка-подросток, шедшая с трудом в своих туфельках по лестнице вниз, казалась совсем мелюзгой рядом с огромным бугаём, который вёл её к своей машине с тонированными стёклами, такой же мощной, готовой забрать в себя Тамару и увезти из привычного мира в ад, из которого было не выбраться. Да тут она ещё и споткнулась, худенькие ножки подогнулись, будучи на каблуках, но мужчина подхватил её, не давая упасть. Она почувствовала его сильную руку. А он насмешливо глядел на её ноги.
- Что, не держат? - Она сильно смутилась и от своего падения и от того, каким взглядом он рассматривает её ножки. Они вышли из подъезда, и она послушно и обречённо села в машину.

В машине было темновато, да и Тома особенно старалась никуда не смотреть, сидела, опустив глаза. Что будет с ней сегодня, что её ждёт?
- Как тебя зовут?
- Тома, вы же знаете.
- Когда я спрашиваю, будь добра отвечать прямо! Зови меня Алекс.
Они свернули на одинокую дорогу, долго ещё ехали и, наконец, машина остановилась у отдалённого хутора.
- Ну, прибыли, выгружайся, - и Алекс завёл её в прихожую, включил свет и закрыл дверь.
- Теперь нам тут никто не помешает, проходи, снимай одежду, разувайся. Да повернись сюда, а то там так и не разглядел, за что деньги платил. Посмотрим сегодня, стоишь ли ты этих бабок.
Он приподнял её голову за подбородок, разглядывая лицо. Затем, когда