Вот так встреча
Меня призвали в армию в начале лета, и я загремел на службу на два года. Рота, в которую я попал, полностью была сформирована из одних земляков, но, то было после, а перед этим отбор и медкомиссии... Все кто добросовестно отдавал долг Родине, помнят эти минуты и часы прохождения этой обязательной процедуры.
Весь день нас гоняли по разным призывным пунктам, к концу дня мы все оказались уже, как сформированная группа, около ста человек, на конечном сборном пункте, а ночью нас поезд мчал в столицу.
На первом пункте, куда мы явились каждый своим ходом, для прохождения медкомиссии и уже окончательной отправкой в армию.. Она состоялась в доме культуры одного из предприятий нашего города. Я уже который раз блуждал по этим помещениям и знал куда пойти, куда принести свою карту, поэтому военком назначил меня быть старшим нашей группы. В какой-то степени это было приятно, наверное, помните Бровкина, который, еще не успев, надеть пагоны хотел подчинить себе сослуживцев. Я не из тех, чтобы подчинять, я только наблюдал за ребятами, с которыми мне предстояло служить. Все они были разными; и по росту, и по массе, но основное для меня в человеке это - его внутренний мир, общение и тому подобное.
Говорят: - в бане все равны, - вот и мы призывники оказались в таком положении. Раздевшись до трусов, мы метались по кабинетам со своими медкартами. В апреле, я уже здесь проходил подобный медосмотр, но он был отборочным. Слух прошёл, что нас могут направить служить на пост номер один - в Кремль. Такой почетной службы я себе не желал, но от меня мало чего зависело. Нас, наверное, уже заранее отобрали, только нужно было пройти эту комиссию. Нам всем было за 180 сантиметров и все претендовали быть "лучшей" расой, других национальностей я не заметил среди нас. Хотя, я никогда не принижал кого-то по расовым и иным признакам. По-своему все красивы и интересны мне. Тогда это было негласно принято, это табу никто не отменял. Я понимал престижность службы, но в разговорах тех, кто прошёл её, не советовали мне туда стремиться. У меня был такой приятель, который проходил службу в этих войсках, он стоял у Мавзолея Ленина.
Окончательная комиссия состоящая из представителей КПСС, ВЛКСМ и силовых органов утверждала призывника на эту почетную службу. Это был последний кабинет-зал, где нас принимали и утверждали. Когда я зашел туда со своей медкартой в одних руках, то - обомлел, среди этой комисси была моя подружка, с которой я когда-то кадрился, звали её Ира. Стою перед ними, и они задают мне вопросы, я что-то отвечаю. Потом старший говорит, по всей видимости - покупатель, чтобы я спустил трусы по колено. Я сначала не мог сообразить, что это обращение ко мне. Ирка сразу раскрыла глаза, но на её лице было смущение.
Я стянул свои черные семейки и стою сам не свой. « Что они уставились на мой член, неужели это обязательная процедура…? В голове переполох, Ирка - потом будет трепаться о моем достоинстве. Наверное, за сегодняшний день насмотрелась до тошноты на всех ребят, что стояли здесь. Я бы и сам не прочь был бы посмотреть, но я - лишь пешка в этой игре.»
- Вы годны для прохождения службы, - произнес старший, - Можете идти. Я натянул на себя трусы и покинул кабинет.
Мне удалось отвертеться от этой службы, когда пришла повестка, я был далеко от места призыва, и не попал на службу. Теперь я по- новому топтал знакомые мне коридоры призывного пункта.
Из всей группы мне приглянулся парень, с которого хоть сейчас пиши портрет, звали его Антон. Если я никак не выделялся фигурой, то он весь светился своими бицепсами, да и одет он был не в простые черные трусы, как большинство призывников, а в обтягивающие плавки. Его бугорок в плавках выделялся и от такой одежды выигрывал, на него все засматривались и, явно, хотели увидеть его "прибор". А его ноги, что только стоили; его мускулистые ляжки - не передать словами: шедевр и только... Попа в голубых плавках будто бы была выточена самим Микеланджело. Казалось бы, ещё не лето, а всего – конец мая, но его тело сохранило прошлогодний загар. У него немного задрался край плавок на левой ягодице, контраст - сразу стал - заметен. Я хотел подойти и поправить, но мне больше нравился такой вид и я ему не говорил, другим ребятам возможно до этого и дела не было, возможно, так же любовались им. То, что все из этой компании онанируют, у меня не было сомнения, я уже представил каждого за этим занятием. Мне с моими обостренными сексуальными чувствами сложно находиться в таком разнообразии молодых тел. Мой пенис постоянно находиться на полувзводе, и трусы стоят палаткой. Стараюсь смотреть по сторонам и находить новый объект своего обольщения.
Антон выделялся, и я держался его, а он меня, так как мы были знакомы, но не так хорошо, как это бывает между друзьями. Мы посещали одни курсы и сталкивались с ним в коридоре, мне хотелось с ним больше общаться, но - не позволяло время.
У меня был небольшой сексуальный опыт с мальчиками, но сказать, что я был, как сейчас говорят геем, нет. Тогда называли одним словом пидарас, КТО ИМЕЛ СВЯЗЬ С МАЛЬЧИКАМИ. Об этом я не думал и не мог себе представить, что такое может быть. Что такое вафля? - я так же смутно представлял. Для меня привычными были понятия; дрочить, малафья,