Хутор (продолжение) часть 2
Матрёна Аркадьевна поблагодарила меня за помощь, а я осмотрелся в доме. Дом был большой из четырёх комнат. Мебель простенькая, но добротная. Я сидел на стуле в комнате, которая по всей вероятности являлась комнатой для гостей. Дубовый круглый стол был покрыт скатертью синего цвета. Посудный шкаф у двери, на котором сверху была поставлена маленькая, по всей видимости, бронзовая статуэтка. Рядом стоял широкий диван, обтянутый коричневой кожей. Около него книжный шкаф, несколько полок которого, были заставлены книгами. На стенах висели репродукции картин природы. Небольшие окна в комнате пропускали достаточное количество света, для того чтобы обстановка не казалась унылой. Женщина стала угощать меня горячим чаем. К чаю прилагался немаленький кусок шоколадного торта, а я с малых лет весьма люблю сласти. Пока я сидел за столом, мы разговорились, и я узнал некоторые подробности из жизни Топорковой.

Оказывается, родилась она в Москве, и там же провела своё детство. Ещё в довоенное время начинала заниматься в спортивном кружке по плаванию. Отец её Аркадий Игоревич Топорков работал в автомастерской на окраине столицы. Чинил старые автомобили, коих в те годы было не так много. В 1938 году на него состряпали донос, и он еле-еле отделался от НКВД. Можно считать ему сильно повезло. Когда началась война, ушёл на фронт, и там погиб. В самом начале Великой Отечественной. В двенадцать лет Матрёна осталась с матерью Антониной Егоровной и младшей сестрёнкой Глафирой. Антонина Егоровна работала уборщицей и с детства приучала дочерей к физическому труду. Двоюродная сестра матери Матрёны помогала им материально. В 1952 году они всей семьёй переехали в Воронеж, там жили знакомые. Зимой 1960 года, очень поздно для себя, в возрасте 30 лет Топоркова вышла замуж за тракториста Константина Каргина, с которым случайно познакомилась на вечернем сеансе в одном из Воронежских кинотеатров, и переехала жить на родину Михаила Александровича Шолохова. Правда менять свою фамилию на фамилию мужа она не стала. В мае 1961 года у Матрёны родилась дочка.

Назвали девочку Лидой. Через полгода Матрёна Аркадьевна опять забеременела. И в 62 году родился у неё сын. Мальчишку назвали Юркой. Когда через некоторое время Топоркова снова оказалась в положении она отправилась к сельскому врачу, который в местных более чем скромных условиях без всякой анестезии сделал ей аборт. Только крепкое здоровье от природы помогло тогда выжить женщине. После аборта Матрёна попала в районную больницу, у неё начались осложнения по женской части, которые, впрочем, иногда возникают после абортов. Муж её Костя не на шутку испугался, просто он очень любил свою жену. В один из вечеров он сильно напился, и отправился в больницу к супруге.

По дороге, когда пьяный Каргин почти дошёл до места назначения его сбил грузовик. Не приходя в сознание, Константин умер, а Матрёна выздоровела и осталась жить в его доме с двумя детьми. Долго после этого случая вечера женщина проводила на кладбище возле могилы мужа. Но жизнь продолжается, и проходящее время постепенно смогло залечить её раны. Через несколько лет после рождения, дети были отправлены в Воронеж к бабушке, а Матрёна Аркадьевна так и осталась на хуторе. В сельском хозяйстве каждый человек ценится, а работница она была хорошей. Такую вот жизненную историю я выслушал в тот день. Сразу после её рассказа мне стало не по себе. Я испугался своих собственных мыслей. Чтобы слегка отвлечься, я тоже стал рассказывать про себя, хотя моя биография была куда скромнее, чем у моей собеседницы. Я родился в Таганроге в 1964 году. Там и живу постоянно, только на лето приезжаю к родственникам. До третьего класса средней школы я был плотным, но после перенесённой пневмонии я похудел. Сейчас, уважаемый читатель я, с Вашего позволения приведу свой словесный портрет. Тогда в 1977 году я был худощавым подростком небольшого роста с сутулой походкой.

Лицо у меня продолговатое, как огурец. Глаза серого цвета, глубоко посаженные. Нос длинный с горбинкой. Волосы на голове, словно пакля, торчали в разные стороны, поскольку я никогда не расчёсывался и редко посещал парикмахерскую. За своим внешним видом я не следил никогда, с раннего детства. Одежда у меня была соответствующая, впрочем, в те времена над этим никто не заморачивался особо. Кое-кто может задаться вопросом: Какие, мол, разговоры и общие темы могут быть у 47-летней женщины и 13-летнего подростка. На это ответить очень легко. Мои умственные способности выходили далеко за пределы моего тогдашнего возраста. Мне удалось читать книжки по философии, психологии, оккультизму, астрологии и даже учебные пособия по технике половой жизни, хотя в последнем случае полностью отсутствовали практические навыки. Всем известно, что дети и подростки гораздо лучше усваивают информацию, чем взрослые и зрелые люди. Книжки эти я читал, сидя дома, и предпочитал такие занятия гулянию во дворе. Перед своей поездкой на каникулы я читал научно-популярную книжку про гипноз.

И как раз в тот день я сделал первые в своей жизни шаги в этом направлении. Известно: если смотреть человеку прямо в глаза, то можно в какой-то степени передать ему свои мысли. И вслух ничего говорить не надо. Правда может получиться эффект бумеранга, И это крайне опасно, но зависит только от практических умений экспериментирующего человека. После нашего разговора с Матрёной Аркадьевной весь мой эротический запал исчез. Я посмотрел ей в глаза и подумал о том, что неплохо бы просто подружиться с таким человеком как она. Я поблагодарил её за угощение и отправился к дому бабушки Мани, поскольку уже наступил вечер.

После этого визита в гости я захотел узнать больше подробностей из жизни моей новой знакомой. В общих чертах её биография мне уже была известна, но я собирался ещё расспросить своего приятеля Гришку Рассохина, поскольку он уж точно знал подругу своей матери лучше меня. Я не мог знать, что этот разговор ни к чему не приведёт. Гришка не стал говорить со мной на эту тему. Он даже и не знал, что мне известно об его более тесной связи с этой женщиной. Если я скажу, что думал про Матрёну Аркадьевну каждый день я скажу неправду, но иногда я вспоминал про неё. Через несколько дней она мне даже во сне приснилась. Сон был самым обычным не эротическим. Просто повторение нашего разговора, того, когда я был у неё дома. Я даже не предполагал, что очень скоро будет ситуация которая мне и во сне не привидится, и в которую поверить очень сложно. Жизнь сама сплетает иногда такие узоры, каких не придумаешь специально, как ни старайся.
Но обо всём по порядку.

События, о которых идёт речь, произошли летом 1977 года, а точнее сказать в жарком июле. Столбик термометра в северной части Ростовской области поднимался до 37-градусной отметки. Большинство людей в сельской местности охлаждались всеми, доступными им способами. Лично я с утра уходил купаться в речке. Речка с прозаическим названием Чёрная была мелкой и ширину имела небольшую. Но хоть какое-то развлечение. В такую жару, кажется и дышать невозможно, ночью, когда солнце уходило за горизонт, наступала небольшая передышка для всех измученных такой погодой. Каждый год с самого детства я проводил лето здесь у родственников на хуторе. Не могу сказать, чтобы мне это очень нравилось. Моих сверстников здесь было мало, а друзей и знакомых и того меньше. Из развлекательных занятий только старый телевизор в избе и природа. Всем давно известно: самый полезный отдых на природе. Иногда по вечерам в местном клубе проводили дискотеки, но они мне не нравились.

Я считал их напрасной тратой времени. У бабушки Мани в сарае стоял старый двухколёсный велосипед. Чтоб не скучать, я иногда просто катался на нём по улице. Однажды вечерком еду на велосипеде по лесной тропе, смотрю: почти у дороги на корточках сидит местный участковый Степан Алексеевич Пенкарёв, и «удобряет» землю. Я остановился. Можно было быстро проехать, и не заметить, но я предпочитал всегда общаться с людьми. Это выглядело так же, как автомобиль на перекрёстке останавливается на запрещающий сигнал светофора. Милиционер поднялся, подтёр задницу, сорванным рядом лопухом и быстро одел штаны.
- -Кто из твоих друзей взрывпакеты у клуба испытывает? – этот вопрос можно было заранее предвидеть, поскольку на другие темы подростки с представителями власти почти не общались.
- Не знаю